Неточные совпадения
Грустилов
возвратился домой усталый до изнеможения; однако ж он еще нашел
в себе достаточно силы, чтобы подписать распоряжение о наипоспешнейшей высылке из
города аптекаря Зальцфиша.
Начал и
город понемногу
возвращаться в свои логовища из вынужденного лагеря; но ненадолго.
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам,
возвратился в родной
город и привез с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.
Доживая последние дни
в Париже, он с утра ходил и ездил по
городу, по окрестностям, к ночи
возвращался в отель, отдыхал, а после десяти часов являлась Бланш и между делом, во время пауз, спрашивала его: кто он, женат или холост, что такое Россия, спросила — почему там революция, чего хотят революционеры.
Самгин
возвратился в столовую, прилег на диван, прислушался: дождь перестал, ветер тихо гладил стекла окна, шумел
город, часы пробили восемь. Час до девяти был необычно растянут, чудовищно вместителен,
в пустоту его уложились воспоминания о всем, что пережил Самгин, и все это еще раз напомнило ему, что он — человек своеобразный, исключительный и потому обречен на одиночество. Но эта самооценка, которой он гордился, сегодня была только воспоминанием и даже как будто ненужным сегодня.
Город уже проснулся, трещит, с недостроенного дома снимают леса,
возвращается с работы пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно смотрят на людей, которых учат ходить по земле плечо
в плечо друг с другом, из-за угла выехал верхом на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу пожарным, громыхая железом, поползли небольшие пушки, явились солдаты
в железных шлемах и прошла небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес икону, а рядом с ним подросток тащил на плече, как ружье, палку с национальным флагом.
Посьет видел, как два всадника,
возвращаясь из
города в лагерь, проехали по земле, отведенной для прогулок англичанам, и как английский офицер с «Спартана» поколотил их обоих палкой за это, так что один свалился с лошади.
Нехлюдов поблагодарил и сел на указанное место. Как только Нехлюдов уселся, женщина продолжала прерванный рассказ. Она рассказывала про то, как ее
в городе принял муж, от которого она теперь
возвращалась.
Прошло четыре года.
В городе у Старцева была уже большая практика. Каждое утро он спешно принимал больных у себя
в Дялиже, потом уезжал к городским больным, уезжал уже не на паре, а на тройке с бубенчиками, и
возвращался домой поздно ночью. Он пополнел, раздобрел и неохотно ходил пешком, так как страдал одышкой. И Пантелеймон тоже пополнел, и чем он больше рос
в ширину, тем печальнее вздыхал и жаловался на свою горькую участь: езда одолела!
— Из
города эти, двое господ… Из Черней
возвращались, да и остались. Один-то, молодой, надоть быть родственник господину Миусову, вот только как звать забыл… а другого, надо полагать, вы тоже знаете: помещик Максимов, на богомолье, говорит, заехал
в монастырь ваш там, да вот с родственником этим молодым господина Миусова и ездит…
«Измученный, осмеянный, голодный, продавший часы на это путешествие (имея, однако, на себе полторы тысячи рублей — и будто, о, будто!), мучаясь ревностью по оставленному
в городе предмету любви, подозревая, что она без него уйдет к Федору Павловичу, он
возвращается наконец
в город.
Стряпуха умерла; сам Перфишка собирался уж бросить дом да отправиться
в город, куда его сманивал двоюродный брат, живший подмастерьем у парикмахера, — как вдруг распространился слух, что барин
возвращается!
Через год после того, как пропал Рахметов, один из знакомых Кирсанова встретил
в вагоне, по дороге из Вены
в Мюнхен, молодого человека, русского, который говорил, что объехал славянские земли, везде сближался со всеми классами,
в каждой земле оставался постольку, чтобы достаточно узнать понятия, нравы, образ жизни, бытовые учреждения, степень благосостояния всех главных составных частей населения, жил для этого и
в городах и
в селах, ходил пешком из деревни
в деревню, потом точно так же познакомился с румынами и венграми, объехал и обошел северную Германию, оттуда пробрался опять к югу,
в немецкие провинции Австрии, теперь едет
в Баварию, оттуда
в Швейцарию, через Вюртемберг и Баден во Францию, которую объедет и обойдет точно так же, оттуда за тем же проедет
в Англию и на это употребит еще год; если останется из этого года время, он посмотрит и на испанцев, и на итальянцев, если же не останется времени — так и быть, потому что это не так «нужно», а те земли осмотреть «нужно» — зачем же? — «для соображений»; а что через год во всяком случае ему «нужно» быть уже
в Северо — Американских штатах, изучить которые более «нужно» ему, чем какую-нибудь другую землю, и там он останется долго, может быть, более года, а может быть, и навсегда, если он там найдет себе дело, но вероятнее, что года через три он
возвратится в Россию, потому что, кажется,
в России, не теперь, а тогда, года через три — четыре, «нужно» будет ему быть.
Следующее утро прошло
в каком-то полусне сознания. Я хотел приняться за работу — не мог; хотел ничего не делать и не думать… и это не удалось. Я бродил по
городу;
возвращался домой, выходил снова.
Далеко ли отсюда до
города, а отпустишь, бывало, покойницу Леночку к знакомым вечером повеселиться: «Я, маменька,
в одиннадцать часов
возвращусь», — а я уж с десяти часов сяду у окна да и сижу.
Супруги едут
в город и делают первые закупки. Муж берет на себя, что нужно для приема гостей; жена занимается исключительно нарядами. Объезжают городских знакомых,
в особенности полковых, и всем напоминают о наступлении зимы. Арсений Потапыч справляется о ценах у настоящих торговцев и убеждается, что хоть он и продешевил на первой продаже, но немного. Наконец вороха всякой всячины укладываются
в возок, и супруги, веселые и довольные,
возвращаются восвояси. Слава Богу! теперь хоть кого не стыдно принять.
Каждые три года он ездил
в веселой компании
в губернский
город, наблюдая, чтоб было налицо требуемое законом число голосов (кажется, не меньше семи;
в противном случае уезд объявлялся несамостоятельным и присоединялся к соседнему уезду), и члены компании, поделив между собою должностные места,
возвращались домой княжить и володеть.
Милочка
возвратилась из
города уже к утру следующего дня и узнала об отъезде мужа, только проснувшись.
В первую минуту эта весть заставила ее задуматься, но Калерия Степановна тотчас же подоспела с утешениями.
Вслед за тем Струнников съездил
в губернский
город на общее совещание предводителей и
возвратился оттуда. Дальнейшие сомнения сделались уж невозможными…
Ссыльные большей частью направлялись
в уездные
города Вологодской губернии, иногда
в Архангельск, некоторые
возвращались из ссылки через Вологду.
В городе Дубно нашей губернии был убит уездный судья. Это был поляк, принявший православие, человек от природы желчный и злой. Положение меж двух огней озлобило его еще больше, и его имя приобрело мрачную известность. Однажды, когда он
возвращался из суда, поляк Бобрик окликнул его сзади. Судья оглянулся, и
в то же мгновение Бобрик свалил его ударом палки с наконечником
в виде топорика.
Именно с такими мыслями
возвращался в Заполье Галактион и последнюю станцию особенно торопился. Ему хотелось поскорее увидеть жену и детей. Да, он соскучился о них. На детей
в последнее время он обращал совсем мало внимания, и ему делалось совестно. И жены совестно. Подъезжая к
городу, Галактион решил, что все расскажет жене, все до последней мелочи, вымолит прощение и заживет по-новому.
Знаешь, где луна?» А когда мы поздно вечером
возвращались пешком
в Александровск, он несколько раз, что называется, ни к селу ни к
городу, повторил: «Месть есть самое благородное чувство».
Когда Вихров
возвращался домой, то Иван не сел, по обыкновению, с кучером на козлах, а поместился на запятках и еле-еле держался за рессоры: с какой-то радости он счел нужным мертвецки нализаться
в городе. Придя раздевать барина, он был бледен, как полотно, и даже пошатывался немного, но Вихров, чтобы не сердиться, счел лучше уж не замечать этого. Иван, однако, не ограничивался этим и, став перед барином, растопырив ноги, произнес диким голосом...
Из одного этого можно заключить, что начал выделывать подобный господин
в губернском
городе: не говоря уже о том, что как только дядя давал великолепнейший на всю губернию бал, он делал свой, для горничных —
в один раз все для брюнеток, а другой для блондинок, которые, конечно, и сбегались к нему потихоньку со всего
города и которых он так угощал, что многие дамы,
возвратившись с бала, находили своих девушек мертвецки пьяными.
Заметка эта не пошла, так как цензура послала распоряжение — никаких подробностей происшествия не сообщать. Зато слухи
в городе и по губерниям разошлись самые невероятные. Многие
возвратились с дач, боясь за своих родных
в Москве и за свое имущество.
Упомяну еще, кстати, что Варвара Петровна, приняв у себя гостей,
возвратилась вместе с ними
в город (
в одной коляске с Юлией Михайловной), с целью участвовать непременно
в последнем заседании комитета о завтрашнем празднике.
— Нет, но я прислан был
в здешний
город на временное житье, а теперь мне снова разрешено
возвратиться в Петербург, — объяснил не совсем определенно Мартын Степаныч.
Высадив его на одной из улиц слободы, тоже утопленной половодьем, я
возвращаюсь ярмаркой на Стрелку, зачаливаю лодку и, сидя
в ней, гляжу на слияние двух рек, на
город, пароходы, небо.
Ахилла было опять почувствовал припадок гнева, но обуздал этот порыв, и как быстро собрался
в губернский
город, так же быстро
возвратился домой и не сказал Туберозову ни слова, но старик понял и причину его отъезда и прочел
в его глазах привезенный им ответ.
Прошла неделя, и отец протопоп
возвратился. Ахилла-дьякон, объезжавший
в это время вымененного им степного коня, первый заметил приближение к
городу протоиерейской черной кибитки и летел по всем улицам, останавливаясь пред открытыми окнами знакомых домов, крича: «Едет! Савелий! едет наш поп велий!» Ахиллу вдруг осенило новое соображение.
Исполнив все это, Феденька громко возопил: сатана! покажись! Но, как это и предвидел Пустынник, сатана явиться не посмел. Обряд был кончен; оставалось только
возвратиться в Навозный; но тут сюрпризом приехала Иоанна д’Арк во главе целой кавалькады дам. Привезли корзины с провизией и вином, послали
в город за музыкой, и покаянный день кончился премиленьким пикником, под конец которого дамы поднесли Феденьке белое атласное знамя с вышитыми на нем словами: БОРЬБА.
18 июня Пугачев явился перед Осою. Скрыпицын выступил противу его; но, потеряв три пушки
в самом начале сражения, поспешно
возвратился в крепость. Пугачев велел своим спешиться и идти на приступ. Мятежники вошли
в город, выжгли его, но от крепости отражены были пушками.
В сем
городе, хорошо укрепленном, начальствовал полковник Цыплетев. С ним находился храбрый Бошняк. 21 августа Пугачев подступил с обыкновенной дерзостию. Отбитый с уроном, он удалился за восемь верст от крепости. Против него выслали полторы тысячи донских казаков; но только четыреста
возвратились: остальные передались.
«
В 1771 году,
в феврале месяце, Емельян Пугачев отбыл
в город Черкасск для излечения болезни, со взятым у меня станичным билетом, и через месяц
возвратился на карей лошади.
Полковник Толстой, начальник казанского конного легиона, выступил против Пугачева и 10 июля встретил его
в двенадцати верстах от
города. Произошло сражение. Храбрый Толстой был убит, а отряд его рассеян. На другой день Пугачев показался на левом берегу Казанки и расположился лагерем у Троицкой мельницы. Вечером,
в виду всех казанских жителей, он сам ездил высматривать
город и
возвратился в лагерь, отложа приступ до следующего утра.
По таковом счастливом завладении он, Нечай, и бывшие с ним казаки несколько времени жили
в Хиве во всяких забавах и об опасности весьма мало думали; но та ханская жена, знатно полюбя его, Нечая, советовала ему: ежели он хочет живот свой спасти, то б он со всеми своими людьми заблаговременно из
города убирался, дабы хан с войском своим тут его не застал; и хотя он, Нечай, той ханской жены наконец и послушал, однако не весьма скоро из Хивы выступил и
в пути, будучи отягощен многою и богатою добычею, скоро следовать не мог; а хан, вскоре потом возвратясь из своего походу и видя, что
город его Хива разграблен, нимало не мешкав, со всем своим войском
в погоню за ним, Нечаем, отправился и чрез три дня его настиг на реке, именуемой Сыр-Дарья, где казаки чрез горловину ее переправлялись, и напал на них с таким устремлением, что Нечай с казаками своими, хотя и храбро оборонялся и многих хивинцев побил, но напоследок со всеми имевшимися при нем людьми побит, кроме трех или четырех человек, кои, ушед от того побоища,
в войско яицкое
возвратились и о его погибели рассказали.
Князь К.К. Грузинский, московский актер-любитель, под псевдонимом Звездочкина, сам держал театр, чередуясь с Г.И. Григорьевым, когда последний
возвращался в Тамбов из своих поездок по мелким
городам, которые он больше любил, чем солидную антрепризу
в Тамбове.
Ехать куда-то, неизвестно зачем, без книг, без Дарьюшки, без пива, резко нарушить порядок жизни, установившийся за двадцать лет, — такая идея
в первую минуту показалась ему дикою и фантастическою. Но он вспомнил разговор, бывший
в управе, и тяжелое настроение, какое он испытал,
возвращаясь из управы домой, и мысль уехать ненадолго из
города, где глупые люди считают его сумасшедшим, улыбнулась ему.
Вечера он проводил приятно.
Возвращаясь из
города, шёл
в подвал к Маше и хозяйским тоном спрашивал...
В тот же день вечером Илья принуждён был уйти из дома Петрухи Филимонова. Случилось это так: когда он
возвратился из
города, на дворе его встретил испуганный дядя, отвёл
в угол за поленницу дров и там сказал...
Чудесные царства не являлись пред ним. Но часто на берегах реки являлись
города, совершенно такие же, как и тот,
в котором жил Фома. Одни из них были побольше, другие — поменьше, но и люди, и дома, и церкви — все
в них было такое же, как
в своем
городе. Фома осматривал их с отцом, оставался недоволен ими и
возвращался на пароход хмурый, усталый.
Он целый день ходил по
городу с ящиком стёкол,
возвращался домой почти всегда
в тот час, когда запирали лавку, и весь вечер со двора доносился его неугомонный голос, смех, свист, пение.
Журавка, огорченный своим пассажем с немецким языком у профессора, прогулялся за
город, напился где-то
в форштадте пива и, успокоясь,
возвращался домой с новой решимостью уже не ехать от немцев завтра же, а прежде еще докончить свою копию, и тогда тотчас же уехать с готовой работой.
— Это правда, — соглашался я, хотя отлично знал, что Маше уже незачем
возвращаться в наш
город.
В гости Червев никогда ни к кому не хаживал: гулял он обыкновенно около часа за
городом по выгону, а потом
возвращался назад
в училище и «списывал себе что-то из одной книги
в другую».
К несчастию для Прокопа, благодаря чрезмерному развитию промышленности, каждый год, как на смех, возникает множество новых
городов и местечек, так что ему беспрестанно приходится
возвращаться назад, к букве А. А тут еще и другое неудобство: порядок переезда из одного
города в другой, вследствие канцелярского недоразумения, принят алфавитный, и Прокоп, по этой причине, обязывается переезжать из Белева
в Белозерск, из Белозерска
в Белополье и т. д.
Григорий Иваныч несколько раз уезжал
в город; уезжал рано поутру и
возвращался к позднему обеду.
На Фоминой неделе,
в воскресенье,
в апрельский погожий и теплый, совсем летний день, Колесников и Саша, захватив еды, с утра ушли за
город и
возвращались только поздней ночью.
Несколько лет подряд Сергей Головин жил с родными на даче по этой самой дороге, часто ездил днем и ночью и знал ее хорошо. И если закрыть глаза, то можно было подумать, что и теперь он
возвращался домой — запоздал
в городе у знакомых и
возвращается с последним поездом.